Только потеряв, мы начинаем ценить.
Только пережив, мы начинаем бояться.
Только переступив, мы бояться перестаём.
Только рискнув, мы забираем джек-пот.
Только сделав шаг поперёк себя самого, мы начинаем вертеть катушку жизни и вертеться с ней вместе.
Только выбившись из своей наезженной, вдавленной в землю колеи, высунув голову за её бороздки, вскинув ручки и зацепившись за её края, подпрыгнув и выпрыгнув нафиг, мы распахиваем веки и ротик, и сечём, что и вне колеи есть жизнь. И есть жизнь дальше, и лучше, и вообще есть. Эврика!
Несмелой ножкой притаптывая девственную землю, пробуя голой пяткой сырой чернозём, мы понимаем, что есть в мире что-то по-резче, чем привычная иссохшая глинка в колейке, есть что-то новое, непонятное и оттого пугающее, и оттого захватывающее, и оттого манящее и манкое, что-то такое, чего ещё не было и быть бы не могло, если бы не бы.
Шаг за шагом, хлюп за хлюпом, исследуя новые пространства и земли, мы больше и больше укрепляемся в мысли о том, какие же мы были мудаки, когда жили по порядку, распорядку, расписанию, Писанию, Библии, законам, правилам, запретам, приличиям. Жили в своих глиняных норах с выдолбленными постулатами жизни,
с нарисованными границами,
со списками "можно" и "нельзя",
с раскадровкой "нормальный" - "не нормальный",
с иконками и словами в рамочках "мода", "коллаген", "большой член", "третий размер груди", "губы как у анжелины",
с вызубренным напару с таблицей умножения кодексом жизни
"если очень хочется, но так не принято - то нельзя",
с поджатым копчиком вместо хвоста
[в том его и плюс, что не видно, когда им виляешь, а когда поджимаешь] ,
с сиротливыми глазками и нервным тиком,
с иерархическими лестницами и заткнутым в анус собственным мнением,
с возведённым в культ карьеризмом и спущенной в сток гордостью.
Мудаки, напридумывавшие себе хуеву тучу сложностей, гнусностей, граничек и рамочек, решившие, что хоть так будет забавно и не скучно существовать. Флажок в руки! Разнообразив и разукрасив скучную и незабавную жизнь, мудаки уловили, что дело-дрянь, но поздно. Вредные привычки у миллиардов Алькозельцером не потравишь. Мудаки засели в норы и решили, что и так сойдёт.
Самое-то жалкое, что вот животные будут вымирать, растения, цветочки, люди в конце концов. Всё то, что растёт и развивается, стремится к новому и вперёд - всё оно рано или поздно сдохнет и вымрет.
А мудаки и говно останутся во веки вечныя.
Судьба такой
Только пережив, мы начинаем бояться.
Только переступив, мы бояться перестаём.
Только рискнув, мы забираем джек-пот.
Только сделав шаг поперёк себя самого, мы начинаем вертеть катушку жизни и вертеться с ней вместе.
Только выбившись из своей наезженной, вдавленной в землю колеи, высунув голову за её бороздки, вскинув ручки и зацепившись за её края, подпрыгнув и выпрыгнув нафиг, мы распахиваем веки и ротик, и сечём, что и вне колеи есть жизнь. И есть жизнь дальше, и лучше, и вообще есть. Эврика!
Несмелой ножкой притаптывая девственную землю, пробуя голой пяткой сырой чернозём, мы понимаем, что есть в мире что-то по-резче, чем привычная иссохшая глинка в колейке, есть что-то новое, непонятное и оттого пугающее, и оттого захватывающее, и оттого манящее и манкое, что-то такое, чего ещё не было и быть бы не могло, если бы не бы.
Шаг за шагом, хлюп за хлюпом, исследуя новые пространства и земли, мы больше и больше укрепляемся в мысли о том, какие же мы были мудаки, когда жили по порядку, распорядку, расписанию, Писанию, Библии, законам, правилам, запретам, приличиям. Жили в своих глиняных норах с выдолбленными постулатами жизни,
с нарисованными границами,
со списками "можно" и "нельзя",
с раскадровкой "нормальный" - "не нормальный",
с иконками и словами в рамочках "мода", "коллаген", "большой член", "третий размер груди", "губы как у анжелины",
с вызубренным напару с таблицей умножения кодексом жизни
"если очень хочется, но так не принято - то нельзя",
с поджатым копчиком вместо хвоста
[в том его и плюс, что не видно, когда им виляешь, а когда поджимаешь] ,
с сиротливыми глазками и нервным тиком,
с иерархическими лестницами и заткнутым в анус собственным мнением,
с возведённым в культ карьеризмом и спущенной в сток гордостью.
Мудаки, напридумывавшие себе хуеву тучу сложностей, гнусностей, граничек и рамочек, решившие, что хоть так будет забавно и не скучно существовать. Флажок в руки! Разнообразив и разукрасив скучную и незабавную жизнь, мудаки уловили, что дело-дрянь, но поздно. Вредные привычки у миллиардов Алькозельцером не потравишь. Мудаки засели в норы и решили, что и так сойдёт.
Самое-то жалкое, что вот животные будут вымирать, растения, цветочки, люди в конце концов. Всё то, что растёт и развивается, стремится к новому и вперёд - всё оно рано или поздно сдохнет и вымрет.
А мудаки и говно останутся во веки вечныя.
Судьба такой